Режиссер Жан-Марк Валле обходится без сантиментов, и за два часа умудряется не взять ни одной фальшивой ноты.

Однажды, Рон Вудруф — завсегдатай бара, наркоман, гомофоб, белое отребье в усах и ковбойской шляпе — получил в зубы, при попытке сбежать со ставками, которые его друзья-рэднеки делали на родео. Возле дома он на секунду потерял сознание. «Черт, мозги словно помутились» — сказал Рон подвозившему его знакомому копу. «Какие еще мозги?» — резонно поинтересовался коп.

В больнице Рону сказали, что у него СПИД. На дворе были 80-е, про СПИД знали, что от него быстро умирают, а еще, что это — болезнь гомиков. Доктора сказали, что Рону осталось 30 дней.

В первый день Рон Вудруф убрался вхлам. «В больнице перепутали анализы» — убеждал он себя, запивая кокаин бурбоном. На второй день он пошел в библиотеку, где прочитал все, что на тот момент было известно о СПИДе. Рон выяснил, что существует экспериментальный препарат AZT, но даже, если записаться в тестовую группу, тебе могут дать плацебо. Он достал лекарство нелегально.

Друзья отпускали в его адрес шутки на гомосексуальную тему, и Вудруф буквально расплевался с ними в любимом баре — прямо под конфедератским флагом. Он старался сдерживать кашель, чтобы кусочки легких не вылетели наружу. На 29-й день Рон приехал в Мексику, где какой-то энтузиаст без лицензии объяснил ему, что AZT — действительно эффективен против СПИДа, поскольку убивает быстрее, чем болезнь.

Рон Вудруф начал возить через границу другие препараты — практически безвредные, но запрещенные в США. Он не был ни святым, ни бессребреником. Однако, наркоманы, геи, обитатели Далласского дна его боготворили. Пилюли, которые им продавал Вудруф, стоили намного дешевле легальных. И они работали.

На 245-й день Рон Вудруф, встретив в супермаркете старого приятеля, заставил его пожать руку Рэйону — своему другу, партнеру и трансвеститу. К том